Я проснулся от странного ощущения — тишина была слишком плотной, как в детстве перед Новым годом. А потом я услышал хруст. Кто-то прошёл рядом по свежему насту. Я вскочил, накинул куртку, схватил камеру — и выбежал навстречу морозному утру. Всё вокруг было как в сказке: деревья ещё держали жёлтые листья, но сверху их уже припорошил первый снег. Солнечные лучи пробивались сквозь ветви и заставляли всё сиять. Мир стал другим. Он замер — но не уснул.
Я прилетел на Камчатку, чтобы наблюдать, как медведи уходят в берлоги. Но я не ожидал, что встречу их такими. Первым мне попался крупный, ухоженный медведь, спокойно и важно идущий по первому снегу. Казалось, он знал, что я здесь, и не возражал. Шёл медленно, по берегу озера, словно по белому ковру, устланному осенними листьями. И, клянусь, он улыбался. Это не игра света — на снимке отчётливо видно, как уголки его пасти приподняты, а глаза светятся добрым, живым блеском.
Я нажал на спуск, затаив дыхание. Это был мой первый кадр медведя на снегу — и он оказался особенным. Как будто зверь решил показать не силу, не мощь, а радость. Он не боялся холода. Он принимал зиму как часть своего пути. Честно говоря, я ожидал увидеть сонных, вялых зверей, ищущих укрытие. А увидел — восторг. Свободу. Детскую непосредственность.
И знаете, этот медведь будто преподнёс мне простой, но важный урок: пока мы боимся перемен, кто-то встречает их с лёгким сердцем. Радуется первому снегу — не потому, что легко, а потому что в этом и есть жизнь.
Оцените материал
| Подписывайтесь на АиФ в
MAX |
Leave a Reply