105 лет назад, 9 ноября 1920 года, войска Южного фронта Красной Армии под командованием Михаила Фрунзе прорвали линию обороны Русской Армии и заняли Перекоп. Через несколько дней Крым был полностью занят войсками красных. Белые были вынуждены эвакуироваться. Так была завершена Гражданская война в Европейской части России.
Разумеется, история не знает сослагательного наклонения. Но в этом случае альтернатива всё-таки была. И о ней вспоминают регулярно — благо, есть пример Тайваня, куда в 1949 году под напором войск Китайской Народной Республики бежали их противники. Им удалось там укрепиться, сохранить армию, государственные структуры и как бы перезагрузиться, создав своего рода «альтернативный Китай» — сейчас Тайвань считается частично признанным государством. Но ни Китай, ни Россия его не признают.
Есть, правда, существенная разница. Тайвань — всё-таки остров. А Крым, как бы ни фантазировал писатель Василий Аксёнов, — всё-таки полуостров. С другой стороны, «остров Крым» — так, собственно, и называется роман Аксёнова — мог быть создан, невзирая на географию.
Дело в том, что то взятие Перекопа войсками Красной Армии было не первым. Перекоп красноармейцы в 1920 году брали пять (!) раз — 23 и 28 января, затем 5 и 24 февраля, затем — 8 марта. Временами даже развивали успех — так, после штурма 24 февраля части РККА даже заняли Джанкой. И всякий раз рапортовали о «взятии Крыма». Но окончательно, как мы знаем, это произошло только в ноябре 1920 года.
А до того Красной Армии приходилось откатываться назад. Дело в том, что обороной Крыма руководил один из самых талантливых наших военачальников, генерал Яков Слащёв. Получилось это в известной степени случайно — после провала наступления Антона Деникина на Москву и бегства белых на юг Слащёву было предписано отступать в Крым. Именно отступать — сам он так и писал: «Командование, видимо, смотрело на Крым как на приговорённую к сдаче территорию…»
Приказ Слащёв получил 26 декабря 1919 года. Но спустя пару дней издал уже свой приказ: «Вступаю в командование войсками, защищающими Крым. Объявляю всем, что, пока я командую войсками — из Крыма не уйду, и ставлю защиту Крыма вопросом не только долга, но и чести».
Яков Слащёв. Фото: Commons.wikimedia.org
Слащёв был неплохим тактиком — до Первой мировой войны он преподавал эту дисциплину в Пажеском корпусе. И в ходе войны Гражданской быстро понял, что стационарная оборона уже не годится. А потому сделал ставку на контрудары. И она сработала. Противник прорывал оборону, пытался развить успех, растягивал коммуникации, но его тут же атаковали свежие части Слащёва. Численное превосходство наступающих в условиях «бутылочного горлышка» Перекопского перешейка роли не играло. Первый натиск 24 января 1920 года Слащёв отбил, уступая частям РККА в десять раз. В общем, так можно было обороняться достаточно долго, особенно после того, как в Крым эвакуировались из Новороссийска основные силы армии Деникина.
Антон Деникин. Фото: Public Domain
Но вышло почти наоборот. Именно после прихода в Крым Вооружённых Сил Юга России и началась та свистопляска, которая превратила проект «Русский Тайвань» не просто в тыкву, а в сущее позорище.
Для начала те десятки тысяч солдат и офицеров армии Деникина представляли собой не столько армию, сколько сброд, способный в основном к грабежу и мародёрству. Слащёв пытался навести порядок — именно тогда за ним закрепилась слава «вешателя». Именно таким он был изображён в нашей киноклассике. Прототипом генерала Хлудова из фильма «Бег» режиссёров Александра Алова и Владимира Наумова, что снят по мотивам произведений Михаила Булгакова «Бег», «Белая гвардия» и «Чёрное море», был как раз Слащёв.
Другое дело, что вешал он не из любви к этому делу, и не потому, что был садистом. Вот один характерный эпизод, описанный генералом Петром Аверьяновым: «По прибытии в Крым разнузданных и развращённых остатков армии Деникина некоторые офицеры стали насильничать даже над городским населением, а два таких офицера среди белого дня, войдя в магазин ювелира в Симферополе, овладели перстнями с очень дорогими бриллиантами… Слащёв прекратил этот ужас в один приём: арестовал офицеров-грабителей с украденными перстнями на пальцах, отвёз их на своём автомобиле в Джанкой и приказал повесить их на столбах перед своим поездом».
Таких эпизодов хватало. Но с этим ещё можно было бороться. И Слащёв по мере сил боролся — его авторитет в Крыму был на высоте. Многие даже считали, что после ухода Деникина с поста главнокомандующего эту должность займёт как раз Слащёв. Но в апреле 1920 года в Крым прибыл Пётр Врангель. Явился он на английском линейном корабле «Император Индии» из класса сверхдредноутов. И с рекомендацией занять пост верховного главкома. Калибр десяти 343-мм английских орудий стал самым главным аргументом в выборе «русского лидера».
И вот тут Слащёв начинает понимать, к чему идёт дело. Правда, пока ещё смутно: «В моём сознании иногда мелькали мысли о том, что не большинство ли русского народа на стороне большевиков, и не предали ли мы Родину союзникам…» А потом Врангель отстранил Слащёва от командования, хотя тот предлагал разумный план: «Всю массу войск отвести в Крым, расположить по квартирам и начать переговоры… Если это сделать и вести защиту Крыма, как я ее вёл в этом году, красные в Крым не войдут и сговорятся с нами о нашей будущности». Но Врангель отказался и от этого плана. И тогда подозрения Слащёва переросли в уверенность: «Врангель был последователен: „назвался груздем, полезай в кузов“, стал наёмником — и делай, что хочет твой хозяин, а хозяин был против заключения мира. Я же носился с идеей Отечества…»
Петр Врангель. Фото: Commons.wikimedia.org
«Носился» Слащёв с этой идеей и потом, в эмиграции. Правда, была она недолгой. Уже в 1921 году в его константинопольском домишке обнаружили полное отсутствие генерала и записку: «В настоящий момент я нахожусь на пути в Крым. Революция внутри России кончена… Меня спросят: как я, защитник Крыма, перешёл на сторону большевиков? Отвечаю: я защищал не Крым, а честь России. Ныне меня тоже зовут защищать честь России. И я буду её защищать, полагая, что все русские, в особенности военные, должны быть в настоящий момент на Родине».
Он вернулся. И преподавал на Высших Краснознамённых курсах «Выстрел», где обучался комсостав РККА. Его работы «Действия авангарда во встречном бою», «Прорыв и охват укреплённого района», «Значение укреплённых полос в современной войне и их преодоление» стали классикой. А о несбывшихся перспективах создания «острова Крым» не жалел — что толку было его оборонять от красных, если бы он в итоге достался англичанам и французам? Жалел он лишь об одном — о своём полководческом таланте: «Это я затянул Гражданскую войну на долгих четырнадцать месяцев…»
Оцените материал
| Подписывайтесь на АиФ в
MAX |
Leave a Reply