130 лет назад, 10 ноября 1895 года, в деревне Мальцево Шадринского уезда, принадлежавшего тогда Пермской губернии, родился мальчик, во многом повторивший судьбу знаменитого русского изобретателя Ивана Кулибина.
Он, как и Кулибин, родился в старообрядческой семье, только пониже статусом — Иван Петрович был из мещан, а этот — из крестьян. Он, как и Кулибин, был абсолютным трезвенником и никогда не курил. Он, как и Кулибин, который знал всего четыре правила арифметики, в школе не обучался, но стал автором многочисленных научно-прикладных работ и даже был принят в Академию наук. Он, как и Кулибин, был близок с представителями верховной власти… Таких «как» можно насчитать ещё немало. А потому ограничимся последним и главным. Он, как и Кулибин, тоже совершил впечатляющий прорыв мирового уровня. Только Иван Петрович сделал его в области механики и науки о сопротивлении материалов. А Терентий Семёнович Мальцев — в агротехнике.
Против мира
То есть в одной из самых консервативных областей. Там, где малейший отход от незыблемых вековых правил грозит самым страшным, что только можно придумать, — голодом. Причём сделал это Мальцев не в кабинете и не в статусе учёного, а на земле, в родной деревне, будучи таким же мужиком, как и его соседи.
Всякий, кто вырос или сколько-нибудь долгое время прожил в деревне, отлично знает, что такое мнение сельского общества. Пойти против него, против сложившегося уклада и мировоззрения — смерти подобно. Иногда в буквальном смысле — могут и на вилы поднять. Решиться на такое может только очень мужественный и упрямый человек.
Терентий Мальцев таким и был, и проявилось это ещё в детстве. Он оказался склонен и способен к чтению, но отец категорически не желал отпускать его в школу: «Для чего тебе, сынок, грамота? Неграмотный мужик крепче держится за соху». А тот, вместо того, чтобы послушаться, тайно учится грамоте, урывками узнавая буквы и числа. И преуспевает, опережая даже тех сверстников, что учились в школе.
Следующий раунд противостояния традиции и укладу произошёл, когда Терентий вернулся из германского плена, куда рядовой 51-го Сибирского стрелкового полка, призванный в 1916 году, попал во время боевых действий на Юго-Западном фронте. Вернулся он в 1921 году с пустыми руками, но зато с кое-каким багажом наблюдений и размышлений.
Размышлял он примерно так. Что считается главным врагом пшеницы здесь, в Зауралье? Засушливое лето — раз, и сорняк овсюг — два. Который из них хуже — не поймёшь, поскольку овсюг, всходя одновременно с пшеницей, забирает себе влаги в полтора раза больше, чем она, и почва становится совсем уж пересушенной. Но как избавиться от сорняка, не убив при этом пшеницу?
Впоследствии Мальцев сравнит работу хлебороба с шахматами: «Белыми фигурами всегда играет природа, за нею право первого хода. Она определяет начало весны, приносит суховеи, дожди, заморозки. Это коварные ходы. И чтобы в этих условиях не проиграть, человек должен уметь правильно ответить».
Тогда, весной 1922 года, он сделает свой первый ответный ход. Мальцев как бы пропустит овсюг вперёд, дождётся, когда он взойдёт, потом уничтожит его, а уж потом только посеет пшеницу. На словах просто. На деле — чрезвычайно трудно. Чтобы «запереть» зимнюю влагу в почве, надо обработать поля бороной. Причём сделать это по ситуации — пока земля ещё не стала высыхать. Но в том-то и дело, что, во-первых, принято было сначала пахать, потом уж бороновать. А во-вторых, полевые работы полагалось проводить только после Пасхи. Мальцев нарушил сразу два правила: «Я решил выехать в поле один. Несмотря на протесты отца, начал бороновать пар… На моём участке благодаря своевременной бороньбе сорняк взошёл до сева. Пароконной лапчатой бороной, которую смастерил сам, я уничтожил сорняки, после чего провел сев. Посеяли и соседи, но у них вместе со всходами пшеницы густо взошел и сорняк. На моём участке выросла прекрасная пшеница. На следующий год отец уже не возражал против боронования».
Пахать до отвала?
Это была первая и самая главная победа — Мальцеву удалось переломить вековой уклад в своём селе. В 1930 году его сделают полеводом артели «Заветы Ленина». И вот теперь противостояние выйдет на новый уровень. Мальцев рискнёт бросить вызов одновременно и традиции, и установкам партии и правительства. Потому что те тоже были за ранний сев — а Мальцев, пропуская сорняки вперёд и выжидая, пока их можно будет уничтожить, «бездействовал» чуть ли не до начала июня. В течение долгого времени это напоминало позиционную войну: «Каждую весну, двадцать лет кряду, позорили меня за поздний сев. И каждую осень, тоже все двадцать лет подряд, хвалили за хороший урожай…»
Развязка наступила в 1948 году. Годом ранее Мальцев выступил на февральском Пленуме ЦК ВКП(б), где докладывал о своём методе и получил одобрение. А в мае 1948 года власти Курганской области его снова прижали, причём очень грубо. И Мальцев решился на демонстрацию. Сначала он уступил, позволив засеять поля рано. А потом поставил на них крест. В прямом смысле — прошёлся по полям плугом-лущильником, безжалостно выдирая ростки пшеницы, взошедшие вместе с сорняком. И заново посеял на этих полосках пшеницу. Спустя несколько недель вид был ещё тот — чахлые, забитые овсюгом участки, где всё делалось «по правилам», и богатырская, раза в три выше, пшеница на «кресте Мальцева». А урожай на нём оказался выше в четыре раза. Одновременно Терентий Семёнович послал письмо в ЦК, памятуя о своём триумфе на февральском Пленуме.
Триумф повторился. На этот раз уже Центр прижал местные власти, а вот Мальцеву был фактически выдан карт-бланш — в 1950 году в колхозе «Заветы Ленина» личным распоряжением Иосифа Сталина была создана Шадринская опытная станция.
Где Мальцев замахнулся на святое. Что самое важное и самое тяжёлое в труде хлебороба? Пахота, конечно, — мы и сейчас используем это слово для обозначения работы, отнимающей все силы. А Терентий Семёнович сделал вывод, что она не нужна. Не то чтобы совсем. По его мнению, традиционное вспахивание, когда плуг вонзается глубоко и переворачивает, «отваливает» почву, ведёт только к истощению и эрозии. Взамен он предложил ежегодное дискование, то есть неглубокое рыхление дисками. А пахать можно раз в пять лет. То есть не пахать, а тоже рыхлить — безотвальным плугом. Результаты были впечатляющими. В 1951 году Курганская область, вечно не выполнявшая план по хлебу, впервые его закрыла. А в 1959 году была награждена Орденом Ленина — «за выдающиеся успехи в деле увеличения производства зерна». Мальцевская система земледелия впечатляет и сейчас — те агрохолдинги, которые её используют, снимают урожай пшеницы в 40, а иногда даже и 50 центнеров с гектара, при средней урожайности пшеницы в РФ 29,4 центнера с гектара…
Вопрос приоритета. Русский след
Находятся злые языки, которые утверждают, что Мальцев был не вполне самостоятелен в своём открытии. Дескать, он начал первые опыты по беспахотному земледелию в 1943 году, когда в США уже вышел труд Эдварда Фолкнера «Безумие пахаря», где американский фермер предлагал примерно то же самое, что и русский колхозник. Но фокус в том, что книгу Фолкнера Мальцеву прислали лишь в 1954 году. И он так обрадовался единомышленнику, что настоял на её переводе и выпуске в СССР. Не будем забывать и о том, что первым предложил «Новую систему земледелия», отвергающую глубокую вспашку, русский агроном Иван Овсинский ещё в 1898 году. А за 20 лет до Овсинского о том же самом говорил Дмитрий Менделеев. Так что, если и есть какая-либо преемственность в деле изобретения щадящей обработки земли, восстанавливающей плодородие почвы, то она сугубо отечественная.
Оцените материал
| Подписывайтесь на АиФ в
MAX |
Leave a Reply